Золото Зарафшана

УНИВЕР-СИТИ МАСТЕРА ИВАШКИНА

Ангарский электролизный химический комбинат. — Гидроузел Навоийской ГРЭС. — Уран Чиганака. — «Плавающий стакан» на Байкале. — Кабель под Москвой-рекой. — Коллектор на Шумихе, Красноярск-26. — Китайский фактор при Аргуне. — Водовод через пески Кызыл-Кумов

От Дмитрия Дмитриевича Ивашкина, моего собеседника, — ветерана и одного из нынешних руководителей ОАО «Трест Гидромонтаж», я узнала много интересного и неожиданного для себя, хотя, как казалось раньше, достаточно знакома с деятельностью этого предприятия. От себя еще добавлю, что на определенных отрезках интервью позволила себе называть Дмитрия Дмитриевича просто «Д.Д.», для краткости. Надеюсь, это не прозвучит фамильярно и внесет теплую нотку в рассказ о людях, трудовой биографии которых можно только по-хорошему позавидовать.

Дмитрий Дмитриевич родился 18 ноября 1935 года в поселке Атяшево Мордовской АССР. После окончания средней школы в 1954 году поступил в Горьковский инженерно-строительный институт имени В.П. Чкалова на факультет гидротехнического строительства, который закончил в 1959 году по специальности «строительство речных сооружений и гидроэлектростанций» с присвоением квалификации инженера-строителя.

— Расскажите, где Вы начали свою трудовую деятельность?

— За несколько месяцев до завершения учебы в институте я был отобран для работы на объектах ядерного комплекса Министерства среднего машиностроения СССР, — говорит Дмитрий Дмитриевич. — В 1959 году по направлению Минсредмаша меня командировали в распоряжение предприятия п/я 646 (т.е. в трест «Гидромонтаж» — О. Е.), которое располагалось в Москве, в районе троллейбусной остановки «Литературный архив». Предприятие п/я 646, являясь головной организацией по выполнению специализированных строительно-монтажных работ, направляет меня на работу в город Ангарск Иркутской области — в свое структурное подразделение п/я 10. Там я начал свою трудовую деятельность в должности мастера.

Вчерашний студент выехал из Москвы в начале сентября 1959 года поездом «Москва — Пекин», и 8-го прибыл в п/я 10, где первым его встретил руководитель предприятия п/я 646 Я.А. Кузнецов.

— Я на всю свою жизнь запомнил Якова Андреевича как деятельного и умного руководителя и скромного человека, — вспоминает Д.Д. — Он обладал даром находить среди своих подчиненных таких же деятельных людей, как и он сам, и всецело доверял им выполнение любых заданий и поручений.

Кузнецов, который был тогда еще в звании майора, запомнился молодому мастеру в выгоревшей гимнастерке, с обветренным лицом и губами — и, конечно, в самой гуще людей и событий. Он был в постоянном напряжении, порой на ходу принимая быстрые, но верные решения: это не могло не сказаться на положительных результатах строительства.

— Лично я считаю его своим учителем и наставником, его советы, наставления, а в редких случаях и выговоры в будущем помогли мне состояться как работнику и специалисту, — добавляет к своему рассказу Д.Д. Ивашкин, немного опережая временные рамки повествования.

— Чем занималось Ваше первое предприятие?

— Нам было поручено выполнение работ по строительству системы водоснабжения одного из объектов министерства — электрохимического комбината, а также устройство искусственных оснований площадок и фундаментов для ответственнейших объектов оборонного и народно-хозяйственного комплексов, расположенных в самом городе и области. Система водоснабжения комбината, о котором я упомянул, являлась важной стройкой, сложной в инженерном отношении, и требовала привлечения большого количества квалифицированных кадров ИТР и рабочих, высокопроизводительной строительной техники.

Я перелистала свое «ядерное досье». Точно, вот он — Ангарский электролизный химический комбинат, он же комбинат №820. Был предназначен для переработки природного урана. Первый директор — В.Ф. Новокшенов.

— Насколько я могу судить по воспоминаниям ветеранов атомной промышленности, работа на объектах Минсредмаша никогда не была легкой.

— Да, строительно-монтажные работы выполнялись в сложных гидрогеологических и климатических условиях. Зимой температура доходила до -50°С, а грунтовые воды буквально заливали котлованы — в случае недостаточных водопонизительных и водоотливных средств. Грунты же в основном были представлены «плывунами». Возведение объекта жестко контролировалось со стороны Минсредмаша, непосредственный надзор осуществлял лично замминистра товарищ Чурин. Все это, естественно, требовало от участников строительства крайне ответственного подхода к исполнению производственных заданий, соблюдения сроков работ и обеспечения их высокого качества.

— Скажите, что Вас, может быть, тогда удивило как молодого специалиста?

Дмитрий Дмитриевич ненадолго задумывается.

— Меня поразили объемы работ, огромные размеры стройки, применяемая строительная техника и, самое главное, коллектив рабочих и инженерно-технических работников предприятия п/я 10. Удивило меня также и другое. На предприятии, куда я прибыл, Яков Андреевич Кузнецов, сам, будучи в командировке, взял под свой личный контроль два самых сложных объекта — соединительный и подводящий каналы, общая протяженность которых составляла десятки километров. На этих объектах он фактически выполнял функции прораба.

Тогда, на этой стройке, мастеру Ивашкину было доверено производство работ на концевом участке подводящего канала, размеры которого просто-напросто впечатляли. Его ширина составляла более 30 метров, а глубина в отдельных местах доходила до пяти метров. Если учесть, что сечение канала выполнялось в толще сильно водонасыщенных и слабых грунтов, то можно представить себе, в каком напряжении находились техника и люди, чтобы не допустить нарушения слаженности в работе и избежать катастрофических последствий, например, от остановки водопонизительных средств или водоотливных агрегатов производительностью 300-500 м3/час каждый.

Работы, как правило, выполнялись в две смены. Моему собеседнику, как молодому специалисту, еще не обремененному семьей, приходилось работать в основном во вторую смену. Это, конечно, изнуряло, накапливалась усталость. От однотонной работы в пронизывающий мороз порой возникала мысль: «Зачем весь этот энтузиазм?!» После смены в уютном общежитии, где обитали он и его товарищи (такие же молодые специалисты), Д.Д. буквально падал в постель, чтобы утром вновь погрузиться в работу.

— Долго ли продолжалось такое состояние?

— Постепенно все неприятные ощущения проходили, заодно с ненужными вопросами, — отвечает Д.Д. — В итоге я не жалею, что мне пришлось работать на столь далекой от родных мест стройке. У каждого человека случаются «свои университеты», бывают и свои, пусть даже маленькие, победы и успехи, да и просто позитивные моменты. Там я получил большой практический и жизненный опыт, понял, что такое человеческая дружбы и поддержка, и, самое главное, выработал чувство ответственности за порученное дело перед товарищами и коллегами по работе, а также руководителями такого типа, как Кузнецов. И это стало моей главной победой.

Рассказывая о своей первой промплощадке, Д.Д. Ивашкин с большим уважением вспоминает о начальнике п/я Михаиле Михайловиче Ильясове. По его словам, бывший фронтовик был энергичным, целеустремленным руководителем, отличным строителем и хорошим организатором.

В предприятии п/я 10 земляные выемки, устройство искусственных оснований, снятие торфяных слоев выполнялись в основном методом гидромеханизации — плавучими землеройными снарядами, производительность которых составляла 100-200 м3/час, — с транспортировкой грунта на карты намыва трубопроводами (пульпопроводами). Этот напряженный и сложный участок работ возглавлял старший прораб Н.Ф. Сорокин: «человек крайне обязательный, опытный руководитель, прекрасный товарищ». Не менее ответственным участком считались водопонизительные работы, которые возглавлял В.А. Морозов — производитель работ, что называется, от Бога.

— Немногословный, собранный и настойчивый в достижении конечного результата, он был надежным товарищем, как говорится, «слуга царю, отец солдатам», — характеризует его Д.Д. — Владимир Андреевич, человек непростой судьбы, всего себя отдавал работе, заботился о своих подчиненных. Все знали: если Морозов сказал, значит, будет сделано. Насосные водопонизительные установки или насосные и землесосные агрегаты, обеспечивающие откачку воды из котлованов и выемок, работали практически бесперебойно, останавливаясь только в случае отключения электричества. Еще могу сказать очень добрые слова в адрес начальника ПТО А.И. Трофимова и многим другим специалистам службы Главного механика, Главного энергетика, снабженцам. Благодаря всем этим людям стройка была завершена в срок, и в середине 1960 года электрохимический комбинат стал «пить» из Ангары. Эта вода явилась основным сырьем для получения конечного «продукта», используемого в ядерной энергетике. Впоследствии это позволило атомной промышленности СССР добиться решения многих стратегических задач в соревновании с США по достижению военно-промышленного паритета.

С завершением строительства комплекса технологического водоснабжения электрохимического комбината и ТЭЦ-9 предприятию п/я 10 предстояло в полном составе перебазироваться в Узбекистан на строительство Навоийского горнохимического комбината, в частности, гидроузла Навоийской ГРЭС. Возведение гидроузла было намечено на реке Зарафшан.

Постановление правительства Союза ССР о сооружении стратегически важного для страны комбината №2 по добыче урана было принято 20 февраля 1958 года. Первый директор — З.П. Зарапетян.

Строители ГРЭС столкнулись с целым рядом природных трудностей, в частности, нестерпимой жарой (до +50оС в тени) и сильно обводненными грунтами (и это в условиях среднеазиатской пустыни). Поэтому на первом этапе в город Навои направили прорабство водо-понизительных работ во главе с В.А. Морозовым. Владимир Андреевич организовал работы по устройству глубинного водопонижения грунтовых вод с помощью иглофильтров для фундаментов всего здания ГРЭС, а также турбин и генераторов. Благодаря этому способу водопонижения строители успешно выполнили земляные работы по устройству котлованов и возвели фундаменты на отметке -4,0 метра. На это строительство Ивашкин прибыл вслед за Морозовым в конце мая 1960 года.

— Я хорошо помню те дни; — вспоминает Д.Д. — Уже в Ташкенте, сойдя с поезда «Москва — Ташкент», я в полной мере почувствовал особенности местного климата. Это ощущение лишь усилилось по прибытии непосредственно на новое место работы — в город Навои. В сущности, города как такового и не было, его строительство только начиналось на другой площадке. Была же небольшая дорожная станция, скорее даже полустанок, Кермине, рядом с которой размещался полк военных строителей и три жилых здания для рабочих и ИТР — деревянные одноэтажные общежития без каких-либо удобств. В одном из них было предоставлено место и мне.

Так начались «жаркие» (в полном смысле слова) трудовые будни Дмитрия Ивашкина на строительстве гидроузла — сначала в должности прораба, а потом и начальника ПТО. Гидроузел представлял собой сложный комплекс сооружений. Реку Заравшан должна была перегородить железобетонная водосливная плотина длиной 38 метров с тремя водосливными пролетами, переходящая в глухую береговую плотину, длиной около одного километра с облицовкой железобетонными плитами толщиной до 40 сантиметров.

Все эти сооружения позволяли создать водохранилище для водоснабжения ГРЭС, будущего города и комбината. От водосливной плотины взял начало подводящий канал, который заканчивался насосной станцией с пятью насосами производительностью 1,5 м3/сек каждый. От станции вода подавалась непосредственно на ГРЭС и в город. Отработанная вода после паротурбинных установок сбрасывалась обратно в реку Зарафшан через циркуляционные стальные водоводы диаметром 2,5 метра и железобетонный сбросной канал сечением 2×2,5×2,5 метра. Строительство объектов гидроузла выполнялось по проекту, разработанному коллективом специализированного отдела ленинградского института, которые и осуществляли авторский надзор.

Гидрогеологические условия и характеристики грунтов на объектах гидроузла были намного сложнее, чем на здании ГРЭС. Котлованы фундаментов размещались в толще крепких, сильно обводненных галечников V-VII категорий, разработка которых была возможна только с помощью взрывов. Для этой цели станками канатноударного бурения скважины «пробивались» глубиной до 3-4 метров, куда закладывались заряды. Разрыхленная порода разрабатывалась экскаваторами, автотранспортом вывозилась за пределы площадки. Объем земляных разработок составлял около одного миллиона мЗ.

И снова — без эффективной работы водоотливных средств успешные монтажно-строительные работы вряд ли были бы осуществлены. На отдельных отметках котлованов работали порядка десяти мощнейших насосов, которые выкачивали до 1800-2200 мЗ воды в час. Особую сложность в условиях жестокой жары представляло проведение железобетонных работ. В общей сложности было уложено около 90 тысяч мЗ бетона. Малая мощность бетонного завода (действующего у генподрядчика) не позволяла в полной мере обеспечить заданные темпы, поэтому работы на гидроузле проводились в три смены.

Много трудностей пришлось преодолеть при облицовке откосов подводящего канала при крутизне последних 1:1,5. В итоге было найдено решение: производить бетонирование в стальной подвижной опалубке, так как пластичный бетон на крупных откосах удержать было невозможно, а «жесткий» бетон применять в условиях жары было нереально из-за его быстрого отвердевания…

После работы в должности прораба Ивашкин был переведен на работу в производственно-технический отдел, на который были возложены обязанности инженерной подготовки и технического надзора за производством плюс контроль сроков работ. Все эти обязанности отдел выполнял довольно успешно, несмотря на то, что в результате дефицита кадров, штат не превышал двух-трех человек.

На этой стройке общее руководство предприятием осуществлял М.М. Ильясов, а затем Б.И. Марианский. Функции главного инженера исполнял подполковник Ф.И. Хазов, заместителем главного инженера был Г.А. Олейников, который отвечал за решение производственных вопросов.

— Хотелось бы отметить главного механика В.Ф. Сычева, — говорит Д.Д., — который обеспечивал постоянную готовность строительных механизмов — экскаваторов, грузоподъемных кранов, автотранспорта, компрессоров и другой техники. Не могу не сказать несколько теплых слов в адрес старшего прораба предприятия СП. Вечканова, главного энергетика предприятия И.А. Миттельмана, начальника отдела труда и зарплаты В. Шкумата, главного бухгалтера И.М. Кузякова и многих других моих коллег, которые своим трудом обеспечивали успешное завершение стройки.

Помолчав, Дмитрий Дмитриевич весьма эмоционально добавляет:

— Считаю, что мне посчастливилось жить и работать в такой прекрасной республике, как Узбекистан, где живут трудолюбивые люди, где земля насыщена богатейшими полезными ископаемыми, в том числе залежами урана, в краю хлопка и самых сладких в мире фруктов.

— Что было для Вас самым незабываемым на той строительной площадке?

— Ее финал. Река Зарафшан для жителей близлежащих населенных пунктов Бухарской области считалась священной. Проект строительства предусматривал перекрытие реки плотиной, но простые люди не верили тому, что реку можно перекрыть. Каково же было удивление местного населения, в том числе почтенных бородатых аксакалов, собравшихся на берегу, когда мощным направленным взрывом действующий проран на реке в одно мгновение был перекрыт массой грунта, водосливная плотина соединилась с береговой, и началось заполнение водохранилища. Это событие произошло осенью 62-го.

В назначенный срок вода мощным потоком потекла по подводящему каналу к насосной станции и далее к турбинам ГРЭС и, конечно, к новым жилым домам и объектам города Навои. Следует отметить, что через несколько лет после подачи воды городу руками, главным образом, российских проектировщиков, строителей и монтажников была осуществлена массовая застройка основной части Навои, архитектурные ансамбли которого и по сей день покоряют приезжих.

Большая заслуга в этом принадлежит предприятию п/я 10 и его головной организации — п/я 646. Строительство гидроузла было под постоянным контролем замминистра П.А. Антропова, начальника треста «Гидромонтаж» Я.А. Кузнецова и главного инженера П.А. Керцмана, а также главного инженера 12-го ГУ Минсредмаша А.А. Крайко.

Результаты впечатляли: строительство гидроузла завершилось уже к началу 1963 года, и перед п/я 10 была поставлена следующая задача — осуществить строительство крупного магистрального водовода от реки со странным названием Или до уранового месторождения в Казахстане, в районе поселения Чиганак.

— И Вы вместе со своим предприятием «тянули» водовод?

— Лично я после сдачи гидроузла был отозван в Москву, в предприятие п/я 646 для участия в решении аналогичных задач, а именно для производства гидротехнических и подводно-технических работ при строительстве объектов водоснабжения в городах Минсредмаша. В январе 1963 года я был определен на работу в гидротехническую группу отдела Главного технолога, производственная база которого располагалась в поселке Селятино Московской области. Рабочие и ИТР этой организации жили как в Москве, так и в Селятино, где к тому времени было построено шесть двух- и трехэтажных жилых домов и располагался полк военных строителей.

Отдел, в который направили Ивашкина, занимался проектированием объектов производственной базы и работ на площадках Минсредмаша, строительство которых осуществляли многочисленные структурные подразделения предприятия треста «Гидромонтаж». ОГТ возглавлял, по словам моего собеседника, замечательный человек и талантливый инженер, имеющий большой опыт производства подводно-технических работ — В.В. Вальковский. Его заместителями были Я.Г. Валкин и В.Н. Успенский. Гидротехническая группа к тому времени была укомплектована четырьмя работниками.

— Помимо меня, — вспоминает Д.Д., — в группу входили инженеры З.Н. Кудин, до этого работавший главным инженером п/я 10, B.C. Александровский и В.Д. Захаров, впоследствии возглавивший трест «Гидромонтаж».

Первым после перевода Ивашкина в отдел стал проект мазутохранилища для временной котельной, в качестве которой использовался серийный паровоз, установленный в районе производственной базы бурового управления. Затем последовал проект бетоноукрепительных сооружений санатория «Горный» в Крыму, ППР по возведению напорной канализационной станции в поселке Селятино, участие в разработке ППР на строительство магистрального водовода от реки Или до уранового месторождения в Чиганаке (Казахстан).

Надо заметить, что водовод в Казахстане возводился в сложных климатических условиях — суровые морозы, и сильные ветры затрудняли работы, однако благодаря эффективным

технологическим решениям, строительство было завершено в срок.

Тресту «Гидромонтаж» поручалось тогда выполнить строительство многих объектов по заказам военно-промышленного комплекса нашей страны. Одним из них был водозабор для Байкальского целлюлозного комбината. Технологический процесс требовал использования физически чистой воды без примесей, а она могла быть добыта только в озере Байкал с глубины около 60 метров. Согласно проекту, насосная станция водозабора должна была встать на берегу. Но приток подземных вод в котлован не позволял осуществить его осушение и, стало быть, возведение и самой станции.

С учетом этих особенностей было принято оригинальное решение: произвести строительство станции «на плаву». По ее наружным размерам на заводе были изготовлены конструкции «плавающего стакана» диаметром 12 метров, который после сборки спустили на воду. По мере бетонирования днища и стен станции внутри «стакана» последний постепенно погружался в воду и в итоге оказался «посажен» на проектное основание, подготовленное водолазами.

Такой весьма оригинальный способ производства позволил осуществить строительство станции без экологических последствий для озера и обеспечить высокое качество работ. Данный проект производства работ был разработан с участием руководителя гидротехнической группы B.C. Александровского, В.Д. Захарова и других специалистов.

— А Вы участвовали в этом проекте?

— Да, в качестве старшего инженера. Строительно-монтажные работы осуществлялись под руководством инженера A.M. Уланова, впоследствии назначенного начальником МСУ-28, а затем заместителя начальника треста «Гидромонтаж».

Следующим сложным в исполнении объектом по праву считался теплофикационный тоннель — стальной переход диаметром 2,7 метра, проложенный через канал Москвы-реки в районе Химок. Через тоннель «тянули» трубопроводы теплоснабжения подмосковного города, и в том числе для космического комплекса «Энергомаш».

С целью уменьшения стоимости и сокращения сроков возведения перехода, первоначально запланированного методом «закрытой прокладки» с помощью метростроевцев, Минсредмаш поручил «Гидромонтажу» выполнить строительство открытым способом, т.е. без остановки судоходства на канале. Как и следовало ожидать, руководство треста поручило разработать проект производства работ гидротехнической группе.

— Я был его автором, — рассказывает Дмитрий Дмитриевич. — Схема работ предусматривалась такая. Во-первых, изготовленные на Опытном заводе в Селятино стальные секции перехода были доставлены на место сборки на левый берег канала в Химки. Во-вторых, на береговом стапеле была произведена сборка секций диаметром 2,7 метра в единую «нитку». После проверки герметичности электросварных швов «нитка» стального перехода со стапеля была спущена на воду и находилась на плаву — вдоль русла канала до момента завершения устройства подводной траншеи. Одновременно со сборкой стального перехода на берегу канала посредством мощной скреперной ковшевой установки мы выкопали подводную траншею глубиной около четырех метров, и с помощью водолазов подготовили тщательно спланированное щебеночное основание — «постель» — для перехода. Затем собранный в «нитку» переход развернули поперек канала над траншеей и с плавучих грузоподъемных средств медленно спустили на дно.

Эта сложнейшая операция заняла не более трех часов, и ровно на это время (не больше!) на канале было прервано судоходство. Весь комплекс работ по устройству уникального подводно-технического сооружения выполнил коллектив МСУ-28.

— Конечно, это был далеко не единственный Ваш проект?

— Да. Работая в отделе Главного технолога старшим инженером, а затем руководителем гидротехнической группы в период с 63-го по 1971 год, мне пришлось выполнить десятки проектов и быть автором разработки самых различных производств. Не могу не сказать о проекте сбросного коллектора спецстоков большой протяженности: от основного объекта в Красноярске-26, проложенного по сильно пересеченной местности вдоль реки Шумиха. Выбор трассы этого коллектора и разработка рабочей документации выполнялись непосредственно на месте, там, где могла пройти строительная техника. Коллектор диаметром 1,2 метра нужно было проложить вдоль проспекта Красноярский рабочий в весьма стесненных условиях — без прекращения движения автотранспорта и трамвайного сообщения.

Надо сказать, что в сложных, в той или иной мере, у треста «Гидромонтаж» в заказах недостатка не было. С аналогичными «стесненными» условиями Ивашкину пришлось столкнуться при разработке ППР по прокладке коллектора диаметром 1,2 метра от Академгородка до реки Обь в Новосибирске, а также коллектора диаметром 0,6 метра, прокладываемого по пересеченной местности от производственного комплекса КБ министерства, расположенного в местечке Щербинка на окраине Нижнего Новгорода.

А при возведении комплекса водоснабжения уранового месторождения в Забайкалье, где возводился Приаргуньский горно-металлургический комбинат, надо было учитывать особые условия, а именно: конфликт советской и китайской сторон, завершившийся, как известно, кровопролитными столкновениями в район острова Даманский.

В период с 68-го по 1969 год на приграничной реке Аргунь предстояло выполнить строительство берегового водозабора и магистрального, стального водовода диаметром 1,2 м от реки вглубь страны — на расстояние 30 километров в сторону Краснокаменска. Проектировщики учли все, и работы были выполнены в намеченные сроки.

К середине 60-х трест «Гидромонтаж» приобрел основательный опыт в строительстве мощных сооружений водоснабжения на многих объектах ядерной оборонно-промышленной «империи» — Минсредмаша СССР.

Когда были разведаны богатейшие залежи золота и других редкоземельных элементов в Узбекистане в районе Мурунтау, остро возник вопрос об обеспечении водой — в голой песчаной пустыне Кызыл-Кум жажду утолять было нечем. Ближайшая к месторождениям река Аму-Дарья стала источником водоснабжения. Но не сама по себе, а благодаря строительству водовода диаметром 1,2 метра с пропускной способностью до 1,3 м3/сек. Как же это было тяжко…

— Сложнейшие климатические условия, подвижные пески, суровый жаркий климат, — рассказывает Д.Д., — требовали тщательной инженерной подготовки производства, за которую тогда персональную ответственность нес главный инженер треста полковник П.А. Керцман. Он был высокоодаренным, разносторонне образованным человеком, корректным и одновременно требовательным руководителем.

Так как за длительное время работы в Узбекистане Д.Д. на себе прочувствовал местные условия и был знаком со многими начальниками и специалистами Навоийского горнохимического комбината — заказчиком по строительству золотодобывающего комбината, то Я.А. Кузнецов поручил разработку проекта производства работ именно ему. Непосредственный контроль осуществлял Павел Керцман, чей опыт и знания во многом помогли ведущему автору успешно справиться с поставленной задачей.

Прежде чем принять окончательные решения по разработке, предстояло всесторонне изучить зарубежный и отечественный опыт по прокладке трубопроводов водоснабжения в условиях сильно пересеченной местности и подвижных песков. В том числе практику монтажно-строительных организаций «Газпрома».

— Мне пришлось заниматься всем, — говорит Д.Д. — Во-первых, выбрать и предложить тип землеройных механизмов для устройства траншеи под трубопровод. После ознакомления с земляными работами на многих гидротехнических сооружениях Узбекистана и Таджикистана, в частности, на Шариабадском канале в Гиссарской долине, я выяснил, что там при разработке лессовидных и суглинистых грунтов успешно применялись фрезерно-роторные экскаваторы и скреперные установки. На водоводе были песчаные и скальные грунты, таким образом, выбор пал на выпускаемые советской промышленностью экскаваторы Э-652, которые впоследствии доказали надежность работы в условиях абразивности подвижных песков.

Следующей задачей Ивашкина был выбор надежного изоляционного антикоррозийного материала для защиты поверхности труб. В качестве такого материала впервые в мировой практике было предложено использовать поливинилхлоридную пленку ПИЛ (выпускаемую на одном из уральских заводов министерства) вместо битумно-резиновой мастики, что позволило обеспечить высокую надежность защиты, культуру производства, соблюсти сжатые сроки работ.

Как пояснил Д.Д., важно было выбрать наиболее подходящий метод производства работ по укладке трубопровода в траншею. После проведения расчетов и консультаций в научно-исследовательском институте — ВНИ-ИСТе — был принят совмещенный способ укладки трубопровода очистительно-изоляционной колонной из пяти трубоукладчиков грузоподъемностью до 35 тонн.

Суть этого метода заключалась в том, что трубопровод диаметром 1,2 метра, смонтированный в непрерывную «нитку» на бровке траншеи, с помощью этой колонны укладывался на дно. Очистку труб и антикоррозийную изоляцию пленкой ПИЛ, лежащей в несколько слоев, от ржавчины выполняли очистительная и изоляционная машины, одновременно передвигаясь по трубе. Способ позволял обеспечить укладку трубопровода до одного километра в сутки. Если учесть, что работы выполняли одновременно с двух противоположных концов, укладка всей «нитки» трубопровода длиной около 230 километров заняла чуть более 120 дней.

— Но это далеко не все, — рассказывает Ивашкин. — Предстояло выбрать транспорт для доставки труб на трассу от пристанционного трубосварочного стенда (его сделал МСУ-25) в условиях бездорожья. Были рассмотрены автомобили-тягачи «Ураган» (МАЗ-537), КрАЗ и ЗИЛ-131. Лучшую проходимость при испытаниях показал ЗИЛ-131, с помощью которых в основном и была осуществлена перевозка. Стендом, о котором я упомянул, предусматривалась укрупнительная сборка труб в «плети» длиной до 36 метров. Место его установки — около станции Зарафшан железнодорожной ветки Навои — Учкудук.

Надо отметить, что качество электросварных швов во многом зависело от геометрических размеров стальных труб, которые имели, главным образом, отрицательные допуски, что адекватно влияло на качество монтажа (например, эллипсность, смятие).

— Мне пришлось приложить немало усилий, волей-неволей погружаясь в производственные баталии прошлого, чтобы договориться с ВНИИСТом о передаче нашему тресту на период строительства водовода двух образцов электрогидравлических центраторов для испытаний. Впоследствии они помогли обеспечить качественную стыковку труб на стенде и на трассе, обеспечить герметичность швов.

Большая проблема в условиях отсутствия воды — необходимость проведения гидравлических испытаний смонтированного водовода на прочность. До укладки в траншею и на герметичность после нее. Наполнение водой и проверка на прочность требовали специальной техники, например, высоконапорных насосов и нагнетательных агрегатов, которые выпускались в ограниченном количестве. Поэтому Ивашкину пришлось обратиться в объединение «Союзмаш», где с большим трудом удалось получить фонды на поставку одного испытательного и одного наполнительного агрегата.

Испытания водовода проводились участками длиной около 25 километров между линейными насосными станциями. Определенные трудности могли возникнуть из-за мутной воды Аму-Дарьи. Чтобы избежать засорения труб, которые выдерживали «атаки» ила, на берегу пришлось возвести два пруда-отстойника.

В проекте производства работ были, конечно, решены вопросы по созданию нормальных бытовых условий для рабочих и ИТР: предусмотрены устройство городков из передвижных вагончиков, оборудованных кондиционерами, вагонов-столовых и душевых. Передвижные колонны снабдили радиосвязью, для чего с большими трудностями пришлось добиваться в Литфонде СССР предоставления необходимых радиочастот и разрешения на ведение радиопереговоров.

Для подсчета объемов земляных работ, исчисляемых миллионами кубометров (!), использовали ЭВМ института «Промниипроект». Алгоритмы подсчета выемок и насыпей из земляных масс уже были предусмотрены в проекте, что позволило точно определить объемы и уточнить необходимые материально-технические ресурсы. Иначе говоря, как говорят в армии, произвести расчет сил и средств. Техническая работа дала блестящие результаты: за неполных два года было закончено строительство, вода пришла и в возведенный в пустыне современный город, и на золотодобывающий комбинат. Д.Д. с теплотой говорит о «трудолюбивом и дисциплинированном» коллективе МСУ-25, начальником которого был назначен P.O. Ханянц, до этого работавший главным сварщиком треста «Гидромонтаж».

— Благодаря эффективным решениям, предусмотренным проектом производства работ, стройка была завершена в установленные сроки с высокими технико-экономическими показателями. Достаточно отметить тот факт, что в расчете на одного работающего выработка составила более 25 тысяч рублей в год (в ценах 1967 года).

После ввода в эксплуатацию этого действительно уникального водовода и золотодобывающего комбината правительство СССР высоко оценило самоотверженный труд многих участников строительства. Начальник треста Я.А. Кузнецов и начальник МСУ-25 P.O. Ханянц в 1970 году были награждены орденами Трудового Красного Знамени. Работа моего собеседника тоже была отмечена: он получил орден «Знак Почета» из рук министра среднего машиностроения Ефима Павловича Славского.

Мне не хотелось бы что-то добавлять в завершение нашего разговора, потому что Дмитрий Дмитриевич прекрасно высказался сам, и я полностью разделяю его точку зрения. Привожу эти слова дословно:

— С восхищением вспоминаю то удивительное время и трудовые подвиги, которые совершили многие научно-исследовательские институты, строительно-монтажные организации, заводы — поставщики уникального технологического оборудования для добывающей промышленности Узбекистана. Несомненно, что современные города и промышленные предприятия были возведены на земле этой республики в основном руками россиян, поэтому горько и обидно осознавать, что теперь наш общий труд предан забвению, а на предприятиях, построенных нами, кроме узбекских коллег, хозяйничают другие страны и люди.