Я - Грузин!

[Vot]

"Я - грузин"
Вениамин Эдвардович, потомственный московский интеллигент, вышел на сырую осеннюю улицу, поеживаясь от подленького холодка. В руке его был свернутый плакат, который он рисовал вместе с любимой супругой всю ночь, старательно выводя гуашью на плотном картоне ровные ряды крупных букв. Вениамин Эдвардович спешил на митинг.
На его старом интеллигентском пальто красовался самодельный значок – белый круг с надписью, сделанной такими же ровными буквами, какие красовались на плакате – «Я – грузин!» и прикрепленной, на всякий случай, полиэтиленовой оранжевой ленточкой со словами «Так!» (семейная реликвия, привезенная из Киева другом семьи два года назад).

Грузином, Вениамин Эдвардович не был, он был, как я уже говорил, потомственным московским интеллигентом, предки которого при проклятых большевиках приехали в столицу работать в одном из главков то ли из Ростова, то ли из Житомира. Но в этот осенний день он не мог не быть грузином, так как слово «грузин» у него вдруг стало ассоциироваться со свободой в связи с последними фашистскими действиями властей этой страны по отношению с независимой Грузии, поэтому Вениамин Эдвардович решил последовать совету, поданному друзьями семьи и пойти на митинг да еще и с таким смелым значком. В том, что значок был смелым, фрондерским, протестующим против государственного фашизма, он не сомневался, хотя и предлагал вместо надписи «Я – грузин!» написать «Нет русскому фашизму!» или «Путин хуже Сталина», но один друзей семьи вовремя остановил его, покачав укоризненно головой. «Нельзя же так, Беня, мы должны образно, творчески описывать ситуацию, а вы прямо на баррикады призываете. Надо дать понять людям, что мы на стороне обиженных этой властью, а уж что делать, пусть сами думают».
В небольшой сквер, в котором планировалось провести митинг, Вениамин Эдвардович пришел одним из первых. Он уселся на старенькую скамейку чуть поодаль от собиравшейся группы, как будто он был ни при чем, и стал осматриваться, выискивая потенциальных ищеек режима. Вскоре мимо него стали проходить поодиночке или парами люди с такими же значками, как у него, радостно здороваясь с соратником. Затем прошла группа со значками «Я – таджик!», «Я – за Ющенко!», «Я – нелегальный иммигрант». Чуть позже подтянулось несколько человек с желтыми шестиконечными звездами на рукавах. Вениамин Эдвардович как и многие в сквере, удивился такой смелости (каковы параллели, какова образность!), немного завидуя тому, что сам не догадался до такого. Потом прошли группы с красными пятиконечными звездами, трезубами, зелеными полумесяцами, значками «Алиса» и «50cent».
Ко все увеличивающейся группе стали подходить люди уже без значков, но с флагами. Флаги были разные, желто-голубые украинские, оранжевые, грузинские старого и нового образца, меньшинств нетрадиционной сексуальной ориентации, долукашенковской Беларуси. Подтянулись милиционеры, лениво глядящие на происходившее, и люди с плакатами «Долой реформы ЖКХ!», «Гринпис против засорения озера Такым», «Разрешите эвтаназию!», «Государство – освободи Грабового!», «Полную амнистию пострадавшим от режима!», «Сегодня Грузия – завтра Украина – послезавтра весь мир!», «Нет гэбистскому террору!», «Защитите африканских студентов!» и проч.
Затем кто-то включил на полную громкость динамик с «Сулико», а по рукам пошли пластиковые стаканчики с Боржоми и грузинским вином. Толпа взвыла от счастья, пить вино свободы в центре столицы империи зла – вот это фронда!

Через три часа, когда стало смеркаться, все закончилось, народ стал расходиться. Вениамин Эдвардович встал со скамеечки и направился в сторону метро. Свою фигу в кармане режиму он показал, в митинге практически поучаствовал, так что день прошел не зря.

Он уже был на полдороге от метро к дому, когда решил срезать путь. В темном переулке его окликнули «Эй, генацвале!» и он остановился под единственным фонарем, в недоумении. Какой-то небритый темный субъект подошел к нему и недоверчиво посмотрел на значок.
- Слюш, ты грузын, да?
- Да, я грузин, - озираясь пробормотал Вениамин Эдвардович. Больше он ничего сказать не мог, ибо дико боялся.
- Какой совпадение, я тоже грузын! Брат, помоги денгами, а…

В тот вечер Вениамин Эдвардович пришел домой с разорванным пальто и фингалом под глазом, и, отмахиваясь от жены, заперся на кухне, всхлипывая.

А в это время по телефонным линиям понеслось.
- Представляете, Беню на митинге избили, Софочка звонила, сказала, домой пришел избитый, молчит, боится рассказывать…

P.S. Валентин Юрьевич, потомственный московский интеллигент, вышел из подъезда под моросящий дождик. На его пальто красовался значок «Я – грузин Вениамин Эдвардович Бецков». Валентин Юрьевич не был ни грузином, ни Вениамином Эдвардовичем, но от этого имени, равно как от слова «грузин», несло такой свободой…

[Саша]

Бред.